А, Владимир, просто я немного не в теме. То есть сюжет романа развивается спонтанно, или он уже есть? Или вы воображаете, что он уже есть? Я просто пытаюсь понять суть игры. Поиграть хочется:)

Алексей, я вот согласен с теми педагогами, которые считают, что не стоит вводить детей в заблуждение касательно Деда Мороза. И дело даже не в том, что любому человеку, даже самому маленькому, нужно говорить правду. Дело в том, что интриги праздника это вовсе не уничтожает. Дети любят переодевания, перевоплощения и маски. Карнавал прекрасен не тем, что он правда, а тем, что он — карнавал.

Так что да, Дед Мороз на самом деле — ряженый; и каждому из нас не мешает это знать. Но вот заставлять Деда Мороза прямо на ёлке раздеваться, снимать бороду и т. д. . . это уже другое. Это не объяснение игры. Это её уничтожение.

А, ну я теперь вроде как понял:) То есть можно играть в Карамедова и Леонеллу, придерживаясь свободных правил, просто ради удовольствия: игра ради игры, без ограничения в правилах? Владимир, я наверное достал вас уже этими распросами, но до меня не доходит, а хочется быть в теме!)) Я пытаюсь понять вот что: давайте на примере Деда мороза остановимся для удобства. В году есть один единственный день, когда празднуется Новый год, и в этот день, а точнее полночь, дед мороз (ДМ) приносит всем подарки. То есть смотрите: есть своего рода правила — «раз в году» и в «определённое время», а не когда угодно. Вот я и хочу понять какие здесь правила, или же их нет вообще? Или суть игры в том, чтобы понять суть игры? Или суть в том, чтобы правила оставались непонятными? Или это просто игра в Карамедова и Леонеллу и не надо приклеивать к ним какие-то ярлыки? Я категорически против раздевания ДМ на ёлке, но хотелось бы как-то понять что же происходит))

Алексей, как говорит сама Александра Евгеньевна Краснова, существуют вещи, которые категорически удобнее высказывать не от своего имени. Если хочешь что-то сказать, попроси Карамедова, попроси Леумеллу (как я время от времени прошу саму Александру Евгеньевну) и дай им сказать за себя. Получится лучше. Так одной моей племяшке, когда она хотела конфет, очень помогала её уточка. Уточка начинала очень хотеть конфет за неё. И уточке давали, потому что уточку, в отличие от капризной девочки, невозможно не пожалеть. Так один худосочный парень у нас в школе, приступая к драке, всегда воображал себя Теофило Стивенсоном. И эффект действительно был. Так уж устроен человек — существо творческое по самой своей природе — что пока он не забудет себя, не отступит в тень, уступая сцену кому то, кого он считает лучше (обычно это Бог) , он не может реализоваться даже на 10 процентов. Нужно убрать себя с глаз долой, чтобы наконец перед своими (и чужими) глазами появиться; нужно себя забыть и вычеркнуть из всех списков — желательно, навсегда, — чтобы хоть на минуту обрести бытиё.

Но это только первое соображение, а есть ещё второе, более главное. Ну хорошо, пусть Карамедова не существует. Но тогда признаем: ещё меньше существует Фоканов. Вы знаете Фоканова? Кто это такой? Странное существо, о нём трудно что-то сказать. Я и сам не могу о нём ничего сказать. Кроме, разве что, того, что он регулярно ходит в туалет. Вот Карамедов по крайней мере хоть сколько-то реален: вот, смотрите, Лена, Наташа, Оксана, Ксения знают его чуть не как облупленного, понимают его чувства к Леумелле, уверенно предсказывают его мотивы. Чисто по-женски они жалеют и утешают этого мужчину. Этим Карамедов и хорош: он не мой, он не моё творение. И он не я. А Вы спрашиваете меня, воображаю ли я его или нет, и известна ли мне его судьба. Да Вы знаете о нём не меньше, чем я. Да любая чуткая женщина знает о нём больше, чем мы с Вами; знала ещё прежде, чем я начал его создавать. А теперь: кто такой Фоканов, скажите мне? В чём суть этого субъекта? зачем он нужен вообще? Все понимают: этот чувак коптит небо и всё. Лично я думаю, что даже в базарный день такие Фокановы стоят не дороже пяти копеек пучок. Карамедов живёт и действует. Фоканов же лишь жалкий его летописец, увы, оставляющий желать много лучшего.

Короче говоря: я думаю, вопросы, которые Вы задаёте мне, лучше задавать Карамедову. Пётр ещё, может быть, и знает ответ. (Правда, я не уверен, что соблаговолит ответить.) Я же уж точно не знаю его. Одно я знаю: если Пётр моя придумка, то не только он сам не существует. Не существую и я, его творец.

Кстати, Пётр очень рассердился бы, если бы слышал, как Вы поименовали его возлюбленную. Лионель Грин — самое нелюбимое им существо в мировой литературе. И за коверканье имени Леумеллы Карамедов трижды в своей жизни стрелялся: один раз в школе, из трубочек, второй уже во взрослом возрасте, на дробовиках, а третий — я понимаю, Вам будет трудно поверить, но это так — ещё в роддоме, где недалёкая медсестра постоянно опрометчиво клала его, Леумеллу и Кулебякина в один отсек.

Ой, и вправду ошибся с именем Леумеллы! Передайте пожалуйста Карамедову мои искренние извинения:) Не хотел))Но для меня главное, чтобы не обижалась Леумелла: не хочется, чтобы такая красивая девушка огорчалась! А вот по поводу Фоканова это вы метно подметили. Впервые слышу про него. Про Владимира слышал, а вот про Фоканова — ни разу.

Сердечное спасибо, Алексей! Вот не зря я мучился, составляя такой длинный текст! — я вижу, что Вы в совершенстве меня поняли. Большая радость для меня; спасибо огромнейшее.)

:)))