“Британские генетики заявили, что склонны считать «снежного человека» не гуманоидом, а редким древним видом медведя. К таким выводам они пришли, изучив образцы шерсти двух неизвестных животных, найденных в Гималаях.
Анализ ДНК показал, что образцы на 100% совпадают с генами древнего полярного медведя, который был обнаружен на Шпицбергене. Этот медведь приходился предком и бурым, и белым медведям.
Вполне возможно, гималайский йети — не кто иной, как гибрид двух известных видов медведя или потомок древнего медведя, обитавшего на Шпицбергене. Как он добрался до Гималаев — загадка. Ученые также отметили, что около 300 лет назад в тибетских рукописях йети описывался как разновидность свирепого медведя, обитающая в труднодоступных горных районах. Это фактически дословный перевод слова «йети», который с годами забылся, а вместо этого появилась легенда о диком шерстистом человеке.”
А 14 лет назад я написал шутливое предположение о йетях.
“Было и ещё одно престранное явление, нашедшее отражение в легендах диких северных народов из уцеленцев от «опроцентовки». Пахонцы и тукчи рассказывали, что видели там странных людей — не людей, зверей — не зверей, а были они вдвое больше, чем тукчи и с белой шерстью. Густая была шерсть — комар носа не подточит. А глаза у них были красные и светились в темноте, и волки их боялись. Кто как их называл; иногда «Ети», что означало — «обиженные» — за печальное выражение лица и открытый рот. Пахонцы звали их «Снеговиками», ульчены — «Большелапами».
Людей Снеговики не трогали. Но, бывало, подойдут в темноте к чуму, нюхают, стонут. Ульчены им рыбу нарочно оставляли, чтобы те сети не путали. Все равно их не любили. Нечистоплотные были эти Ети. А если кто из людей хотел сказать другому обидное, говорил: «Ети — твоя мать». Страшное было ругательство.
У всех жизнь была трудная. Переселенцы были народом незлобивым и говорили о Большелапах: «Соседи, однако».
Сказывали, что воду Ети не любили. Но под лед ныряли, когда тюленя не было. Трудно им было, как всем. Старики говорили: «Тоже люди, однако. Есть хоти, рыба лови, люди не трогай».
Один охотник небывалое рассказывал: проверял он в тундре капканы, на вантах шел. Видит — следы от Етей. Большие и маленькие. Любопытно стало, покатил по следу. Глядь, идут впереди. Большая, а сбоку вроде как дитя — снеговичок. Охотник свистнул, чтобы обернулись, посмотреть. А они враз пропали. А следы-то дальше пошли, сами... Пропадают Ети от свиста.
+
Вот забавно! сегодня прочёл заметку в инете:
“Британские генетики заявили, что склонны считать «снежного человека» не гуманоидом, а редким древним видом медведя. К таким выводам они пришли, изучив образцы шерсти двух неизвестных животных, найденных в Гималаях.
Анализ ДНК показал, что образцы на 100% совпадают с генами древнего полярного медведя, который был обнаружен на Шпицбергене. Этот медведь приходился предком и бурым, и белым медведям.
Вполне возможно, гималайский йети — не кто иной, как гибрид двух известных видов медведя или потомок древнего медведя, обитавшего на Шпицбергене. Как он добрался до Гималаев — загадка. Ученые также отметили, что около 300 лет назад в тибетских рукописях йети описывался как разновидность свирепого медведя, обитающая в труднодоступных горных районах. Это фактически дословный перевод слова «йети», который с годами забылся, а вместо этого появилась легенда о диком шерстистом человеке.”
А 14 лет назад я написал шутливое предположение о йетях.
“Было и ещё одно престранное явление, нашедшее отражение в легендах диких северных народов из уцеленцев от «опроцентовки». Пахонцы и тукчи рассказывали, что видели там странных людей — не людей, зверей — не зверей, а были они вдвое больше, чем тукчи и с белой шерстью. Густая была шерсть — комар носа не подточит. А глаза у них были красные и светились в темноте, и волки их боялись. Кто как их называл; иногда «Ети», что означало — «обиженные» — за печальное выражение лица и открытый рот. Пахонцы звали их «Снеговиками», ульчены — «Большелапами».
Людей Снеговики не трогали. Но, бывало, подойдут в темноте к чуму, нюхают, стонут. Ульчены им рыбу нарочно оставляли, чтобы те сети не путали. Все равно их не любили. Нечистоплотные были эти Ети. А если кто из людей хотел сказать другому обидное, говорил: «Ети — твоя мать». Страшное было ругательство.
У всех жизнь была трудная. Переселенцы были народом незлобивым и говорили о Большелапах: «Соседи, однако».
Сказывали, что воду Ети не любили. Но под лед ныряли, когда тюленя не было. Трудно им было, как всем. Старики говорили: «Тоже люди, однако. Есть хоти, рыба лови, люди не трогай».
Один охотник небывалое рассказывал: проверял он в тундре капканы, на вантах шел. Видит — следы от Етей. Большие и маленькие. Любопытно стало, покатил по следу. Глядь, идут впереди. Большая, а сбоку вроде как дитя — снеговичок. Охотник свистнул, чтобы обернулись, посмотреть. А они враз пропали. А следы-то дальше пошли, сами... Пропадают Ети от свиста.
Вот какие вещи случаются.”)))
Ого,однако!