«…Вкус пластика в стакане, я в ванне часто читаю стихи Маяковского «Любит? не любит? Я руки ломаю и пальцы разбрасываю, разломавши, так рвут, загадав и пускают по маю венчики встречных ромашек», барашек считая, глядя на швы плитки, улитки ползли к моим вискам, глумились и смеялись с торчащих дыбом огненных волос, я перерос смущенье и наивность, и вот моя гостеприимность улиток уложила спать, и я в кровать с трамваями.
Я пью море бескрайнее с его огромными раковинами, затонувшими кораблями, рулями в песке или иле. Обессилел и заснул. «
«…Я провел осенний день, как это было летом, под запретом, стуком кареты отдавалось мое эхо в левом ухе при звуке телефона, со вкусом эстрагона я шел домой в смятенье, за пазухой держа бездомного кота, замерзшего и исхудалого от голода и издевательств и матерных ругательств тех человеческих детей-безумных тварей. Сценарий не обрадовал бы карих глаз. Слепой окрас. Я сонно подмигнул дверному сквозняку. Загладил всю вину, проем перед тусклым фонарем, зашел, разулся и опустил кота на землю. Он окоченел, забился в угол от всех испугов. Я осмотрелся, поправил кактус, вот лег бы прямо на полу, вот так живу, но нет, и не сегодня. Налил теплого молока в блюдце, поставил на пол, а кран все капал, мягкая лапа окутала теплом мою ладонь, и я немой погладил шерстку, кот опустил белые усы в белую жидкость…»