А. И. Куприн. "ЮЮ",
Кошку к больному не пускали. Пожалуй, это и было
правильным. Толкнёт что-нибудь, уронит, разбудит, испугает. И её недолго надо было отучать от детской комнаты.
Она скоро поняла своё положение. Но зато улеглась, как
собака, на голом полу снаружи, у самой двери, уткнув
свой розовый носик в щель под дверью, и так пролежала
все эти чёрные дни, отлучаясь только для еды и кратковременной прогулки. Отогнать её было невозможно.
Да и жалко было. Через неё шагали, заходя в детскую
и уходя, её толкали ногами, наступали ей на хвост и на
лапки, отшвыривали порою в спешке и нетерпении. Она
только пискнет, даст дорогу и опять мягко, но настойчиво
возвращается на прежнее место. О таковом кошачьем
поведении мне до этой поры не приходилось ни слышать, ни читать. На что уж доктора привыкли ничему не
удивляться, но даже доктор Шевченко сказал однажды
со снисходительной усмешкой:
— Комичный у вас кот. Дежурит! Это курьёзно…