Ankalagon миниатюра "Страж Мира"

Никто не знает, когда он родился, но когда этот Мир только появлялся из сгустков космической пыли, он уже был. И он вошел в этот новый Мир, и он полюбил его – это юное дитя, еще не окрепшее, но уже имеющее свою душу, свою сущность. И он стал этим Миром, и Мир принял его, как ребенок принимает молоко матери, как засыхающее растение принимает живительный дождь, как листва принимает солнце. И он принял облик дракона, и черным огнем отливала чешуя его, словно вся будущая боль этого Мира была его телом. И он поселился в пещере в самом центре Мира, и горы накрыли его непроницаемым саваном, и среди людей ходили легенды, что пока он спит – ничто не грозит Миру. И постепенно люди стали забывать о нем, и немногие из тех, кто хранили память – образовали отдельную касту, отдельный клан и ушли жить в долину, окруженную горами, и поселились рядом с пещерой стража, и остальной Мир забыл о них.
Так прошло несколько тысячелетий.

Дракон просыпался. Он уже давно шевелился во сне, но никак не мог пробудиться. Ему снились города, объятые пламенем, горящие леса, огненные реки расплавленного камня и толпы людей, с ужасом бегущих от этих огненных рек. И снились ему горы изрубленных тел, сваленных в огромные курганы, и огонь, ненасытное пламя, пожирал их. И младенцы, что были отняты от матерей, и матери, которых насиловали на глазах их детей. И яркий свет на горизонте, ослепляющий взор, мешающий сосредоточиться. Дракон просыпался. Он разрывал кокон сна и Мир разрывался вместе с ним, Мир, который забыл, что у него есть бессмертная душа. И что душа тоже чувствовать, и что душа тоже может восстать.
И она восстала.

И наступила тишина. Толпы оставшихся в живых людей бродили по Миру. Но не слышали они ни пения птиц, ни журчания воды, ни свист ветра в ветвях деревьев, ни самих себя.
А потом пришла Волна. Волна всеобъемлющей боли. И непонимания – почему Мир, Мир которому еще жить и жить – сам уничтожает себя. Почему Мир, который принял его – сейчас отторгает, вырывая с кровью из себя свою душу.
И разрывала боль этот Мир, и горы огнем извергли из себя гной этого Мира, и поглотила вода этот гной, и растворила его в себе. И с предсмертным криком ринулся в Ничто окровавленный Страж, унося с собой души людей.

А потом все успокоилось. Горы остыли, земля перестала трястись и море вошло в свои берега. Оставшиеся в живых бесцельно бродили по руинам. Кто-то сидел, устремив свой взор в одну, только ему известную точку. Кто-то бился в истерике, а кто-то неподвижно лежал меж развалин и трупов, потеряв тягу к жизни.

А на самом краю Мира, в непролазных горах, раздался крик Новорожденного.
Новорожденного дракона – нового Стража этого нового Мира