Детские рисунки 07. Изостудия: Бабочки, лягушки и стихи

В прошлой записи, посвященной моей любви к насекомым, которая была выражена в многочисленных рисунках, сделанных во время обучения в Изостудии Дворца им. В.П. Чкалова, разуммется, поместились далеко не все мои работы с миром "братьев наших самых меньших". Поэтому эта запись от части - продолжение уже заявленной ранее темы. Данные посты просто необходимо было разделить из-за концептуальных различий.

 

Итак, сегодня хочу представить Вам целую серию своих детских рисунков, сделанных где-то классе во 2-ом - 3-ем. Временная граница, связанная с обучением в 3-ем классе наиболее точная - осенью 1997 года в школьном классе не без помощи моей мамы и классной руководительницы Марины Ревовны Соколовой (и, конечно же, моего педагога Изостудии - Инны Степановны Соловьевой) была организована моя самая первая персональная выставка. Серия этих графических работ (если не в полном, то в частичном составе уж точно) была выставлена тогда. Выставку тогда приезжало снимать местное телевидение - канал ННТВ, однако как сейчас достать эту запись я не знаю..

 

Итак, что же это за серия такая и чем она интересна. Как раз классе во втором я серьезно начал увлекаться рисованием пером и тушью, последняя была у меня аж трех цветов - красного, зеленого и черного. Засохшие остатки черной туши я разводил и использовал и намного позднее - например, когда рисовал "Октябрь" - работу для календаря, она есть тут у меня в портфолио.

Как вы могли видеть в прошлый раз, рисунков различных насекомых тушью у меня было довольно много. Вот например, еще один:

Подписью к рисунку стала строка из книги про птиц и бабочек и их мифологические названия.

Точно не помню, откуда возникла идея рисовать небольшую композицию с бабочкой (и минимум окружающих элементов) во весь лист А4 и добавлять к рисунку короткие белые стихи. Сейчас все прекрасно знают, что такое хокку и с чем их едят, но тогда, в конце 90-х, все это было в новинку - во всяком случае для меня, ребенка. Многие вспомнят замечательную книгу "Одинокий сверчок", которая вышла в 1987 году. Насколько я помню, она всегда стояла у Инны Степановны под стеклом в шкафу на видном месте.

Бабочка на цветке...
И на крыльях её
Горит кровь благородного
Гектора...

 

Не помню точно, какая из бабочек была первой и с какой именно последовательностью они появлялись, поэтому придется придерживаться примерными оставшимися воспоминаниями. Эта работа примечательна не только тем, что ей предшествовал небольшой набросок, но и тем, что на оригинале я поспешил закрасить красной гелевой ручкой крылья бабочке. Из-за этого на ксерокопиях (графику тогда мы могли практически без потери качества ксерокопировать, впервые открыли для себя эту хитрость техники) получались серые крылья, что было не очень. Классе в 9-ом я ради интереса на сканированной версии рисунка замазывал красные куски в пейнте белыми квадратиками. Получилось достаточно крипово...

Изображенная бабочка называется Парусник Гектор (Pachliopta Hector):

Вот еще один рисунок:

Бабочка на цветке.
Нежно склонив головку,
Одурманенная
Ароматом...

 

Это Сиреневый Бражник (Sphinx Ligustri), и я тоже пытался раскрасить цветы рядом с бабочкой красной гелевой ручкой:

Правда, на этот раз я был гораздо предусмотрительней, и сначала наделал с рисунка несколько копий без цвета. Этот рисунок мне нравился в детстве, однако Инна Степановна не без смеха меня критиковала за "телефонную трубку" - которая образовывалась из двух цветков, соединенных одним стеблем.

Среди бабочек бражники меня всегда поражали и удивляли. Ночные мохнатые летуны пренебрегая основами маскировки в книгах всегда были окрашены в яркие цвета. Вживую таких бабочек я никогда не видел (они живут в куда более теплых краях).

Винный бражник (Deilephila Elpenor):

Милая бабочка!
Хрупкие крылья твои -
Прощальный подарок
Лета...

 

Конечно, не все бабочки получались одинаково выразительными и интересными. Но я пробовал и экспериментировал. Какие-то из работ нравятся мне больше, какие-то меньше.

Данаида Хризипп (Danaus Сhrysippus):

Бабочка пьёт нектар...
О, как хотел я,
Чтоб вечно длилось
Это мгновенье...

 

Этот рисунок примечателен тем, что в 2001 году попал на страницы газеты "Доктор ФОМ" в статье моего учителя по биологии Е.В. Быстрицкой "Это чудное мгновенье красоты". В статье как раз и было сказано о прошедшей выставке (пруф того, что это не я все придумал!), однако меня назвали почему-то "лишенным возможности частого общения с природой". В любом случае, вырезку из газеты я храню до сих пор как память.

Павлиноглазка Артемида (Actias Artemis):

Бабочка в небесах...
Как хотела б ты
Песней порадовать
Солнце...

 

Этот рисунок я впоследствии переделывал - мне не понравилось, как получилось излишне толстое тельце бабочки, потому пришлось делать ей "пластическую операцию":

Олеандровый Бражник (Daphnis Nerii):

Лампа горит в ночи...
И на свет её вновь стремится
Доверчивая
Бабочка...

 

Здесь неутомимый бражник стремится на свет лампы, которую я рисовал с натуры - такая действительно стояла и стои и сейчас на письменном столе у нас в комнате. Эта лампа многие годы помогает мне рисовать по вечерам и ночью.

 

Со временем просто бабочек рисовать стало не так интересно. Ведь нужен был какой-то сюжет, деталь, связанная с бабочкой, чтобы получился полноценный рисунок. И тогда я решил добавить других животных:

Не улетай же так быстро:
Возьми и меня за собою,
Пёстрая
Птичка!..

 

Появление именно сиамской кошки, видимо, связано с тем, что в то время мы с мамой читали серию книг про семью сиамских кошек, которая вышла в той же серии, что и книги Джеральда Даррелла, которые мы традиционно читали летом. Ну, где кошка, там и собака:

Бархатница Бризеида (Chazara Briseis):

"Что за чудесный цветок
Сел мне на нос?" -
Удивился забавный
Щенок...

 

Завершающей работой в серии с бабочками и стихами стала линогравюра, на которой ночью бражники рассекают в поисках цветочного нектара:

Мне снился чудесный сон:
В летнем саду цветы
Порхали при свете
Луны...

 

На одном из вариантов этой гравюры я даже попытался раскрасить Сиреневого Бражника как полагается, однако что делать с остальными - так и не придумал:

Как все знают, оттисков с одной гравюры может быть сколь угодно много, и в зависимости от количества краски или других деталей печати оттиски могут отличаться между собой. Так наши ночные бабочки оказывались в тумане (наверное, вместе с Ёжиком и Лошадью):

Долгое время оригинал самой гравюры находился в Изостудии в качестве ненаглядного примера, но пару лет назад мне наконец удалось забрать его себе, и он лежит в целости и сохранности вместе с другими гравюрами в папке.

 

Опять же, совершеннейше не помню, с чего вдруг сел рисовать лягушку. Но она получилась как-то сама собой (помню, что тогда меня не покидало странное чувство дежа вю, словно этот рисунок я уже где-то когда-то видел), рядом с лягушкой возникла и луна, а затем появилось и небольшое стихотворение:

Тихо Сияет луна...
И звучит над рекой
Песнь одинокой
Лягушки...

 

Разумеется, одна лягушка, да тем более и такая опечаленная, смотрелась бы довольно грустно и обреченно, поэтому я решил нарисовать ей компанию:

С неба скатилась звезда...
И, мечтая о счастье,
Притихла
Лягушка...

 

Лягушки выставлялись, разумеется, только вместе, выглядело это примерно вот так:

 

Не буду рассказывать о том, в каких конкурсах мне удалось поучаствовать с этими своими работами и какие я получил в итоге грамоты за них.

В заключение же необходимо сказать слова благодарности моему педагогу - Инне Степановне Соловьевой, которая поддержала мои начинания и идеи. Эта серия работ, наверное, была одна из самых любимых среди моих рисунков, сделанных во время обучения в изостудии.

Не могу не сказать огромное спасибо и моей маме, которая также помогала мне и была первым цензором и советчиком, когда я рисовал эту серию дома, кроме того многие из приведенных стихотворений были написаны не без ее помощи и меткого поэтического слова.