Дары Моря.
(срисованный тушью фрагмент картины Снейдерса «Рыбная лавка»).
маленькое эссе.
В мясном ряду. (Петропавловск-Камчатский)
В мясном ряду толпою носится мухота, всюду прилипая. Плахи с топорами.
Молодой казах с ''мечом'' в жирной руке пытается мне всучить побольше говяжьих мослов.
Стоит запах крови, пота и мышц, туманя голову.
Распятые трупы животных мерно покачиваются на крюках, коротая время, пока их всех расчленят, разрубят, взвесят и продадут ловкие мясники.
Свинячья башка выпучила остекленевшие изюминки-глазки, копыта и уши одиноко жмутся на краю лавки, с надеждой на холодец, разве что.
Большой тюлень, потерявший шкуру и голову, растопырив ласты, завис над людьми, снующими, нюхающими хищно, с одним словом в зубах:
''почём? почём?''…
Скользкий пол, мокрые пальцы по локоть, золотые коронки во ртах, жующих папиросы и семечки. Вездесущие корейцы, морфлотовцы, метущие штанами землю, просто зеваки, толстые кричащие старухи.
На горизонте же дышит Океан, чёрными точками движутся корабли.
Выросли до неба белые вулканы и волосатые сопки. Свежо так…
А на берегу Бойня с красивым названием ''Дары Моря ''.
3сентября1997 г.
Про Армию.
Вешалка.
Сапоги из кирзовой шкуры стоят — которые молодые, которые постарше. С портянками внутри и совсем пустые. Стоптанные, сбитые затылки и носы измазаны ваксой. Те, что с морщинами, подкосились, поникли. Некоторые подбоченились. Но все — строго на юг.
Над ними висят колючие, худые солдатские пальто. С хлястиками, шевронами и погонами, металлическими мятыми пуговицами и крючками. Во многих карманах живут свалявшиеся в комочки крошки хлеба и табака.
Над шинелями, на полке — головные уборы кокардами на север. Снаружи покрытыголубовато-серой, серебристой плюшевой шерстью, внутри пропитаны потом и
черными мыслями.
А люди-то всё равно все разные.
Июнь 1996
+